I’ll cut my soul in pieces,
and breathe half into you;

● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ●
JAHI HOWARD EDWARDS
jeffrey-dean morgan
» ИМЯ
Джахи Говард Эдвардс
» Имя Джахи означает «величественный»; второе имя дано в честь великого прадедушки, впрочем, используется оно исключительно в документах.
» ВОЗРАСТ
45 лет; родился 13-ого ноября, 1973 года;
» МЕСТО РОЖДЕНИЯ
Каир, Египет.
» МЕСТО ПРОЖИВАНИЯ
Каир, Египет.
» ЗАНЯТОСТЬ
Египтолог.

Родственные связи:
» Francis “Franny” (née Graves) Edwards | Фрэнсис «Фрэнни» (урожденная Грэйвс) Эдвардс – покойная жена;
» Ray Edwards Jr. | Рэй Эдвардс Младший – сын, 12 лет;
» Eshe Edwards | Эше Эдвардс – дочь, 8 лет;
» Benjamin Edwards | Бенджамин Эдвардс – отец, египтолог, 67 лет;
» Tabia Edwards | Табия Эдвардс – мать, египтолог, 63 года;
» Ray Edwards | Рэй Эдвардс – дедушка, египтолог, 91 год;
» Addison Edwards | Эддисон Эдвардс – бабушка, домохозяйка, 89 лет;

Джахи родился в Каир, Египет, в семье известного археолога и египтолога – Бенджамина Эдвардса, который с одной стороны являлся потомком знаменитого Говарда Картера, что совершил открытие гробницы Тутанхамона, и с другой – Амелии Эдвардс – писательницы, исследователя и египтолога.  Во время одной из экспедиций по Египту, он встретился с местной жительницей – Табией, которая вскоре стала его женой, компаньоном и родила ему сына. Джахи был назван в честь дедушки со стороны матери, а вот второе имя - Говард, ему досталось от знаменитого родственника и прадедушки.
Несмотря на то, что мальчик родился в Каир, вскоре его пришлось увезти обратно в Великобританию, в частности – в Суоффхэм, Норфолк, откуда и были родом родители Бенджамина – Рэй и Эддисон. Дело в том, что Джахи родился очень слабым, врачи вообще думали, что он не выживет, а потом посоветовали родителям новорожденного, не таскать его по экспедициям и подождать, пока малыш окрепнет. Таким образом Джахи отправили к дедушке с бабушкой в Норфолк, у которых он рос вплоть до окончания школы, в то время как его родители гонялись за очередным открытием.

Есть дети, которые ну очень сильно переживают расставание со своими родителями, но Джахи не чувствовал себя обделенным вниманием и не тосковал по ним настолько, чтобы просить бабушку с дедушкой увезти его в Египет. Бенджамин с Табией приезжали довольно часто, учитывая расстояние между двумя странами, а в остальном ему нравилось на родине, ему нравились маленькие улицы, руины замков Акр и Акр Прайори, нравилось в Хэмондской старшей школе, и он обожал бывать у дедушки в местном музее, в которой была египетская комната, посвященная его прадедушке, не говоря о том, что ему позволялось читать его личные записи.
Из-за слабого здоровья, Джахи много времени проводил дома, иногда даже учился на дому, но никогда не страдал от этого. У Эдвардсов была огромная библиотека, не говоря о том, что дед всегда придумывал чем занять маленького будущего исследователя – то расшифрую иероглифы, то определи какой эпохе принадлежит тот или иной артефакт. Именно в это время у Джахи проявилась способность к рисованию – он срисовывал всё, что видел и усердно старался оттачивать свои навыки в этой области. Из-за того, что спортом он не занимался, да и мяч не гонял с соседскими мальчишками, рисование для него стало чем-то вроде отдушины, которая как неудивительно, всё равно была связана с Египтом...
Эдвардсу было около девяти, когда его взяли на его первую экспедицию. К тому моменту все проблемы со здоровьем сошли на нет, хотя родители всё равно слегка тряслись над ним. Пожалуй, когда ты рождаешься в семье потомственных египтологов, то твоя судьба предрешена, - кто-то обязательно так сказал бы, не говоря о том, чтобы подумать – Джахи выбрал свою профессию исключительно по этой самой причине. Но нет, стоило ему впервые оказаться в том самом «мире», который так любили его родители, как он раз и навсегда решил для себя, что хочет заниматься этим всю свою жизнь. Всё то лето он таскался за отцом, рисовал пирамиды, разные артефакты и местных жителей пустыни. Именно тогда он и познакомился с одним египетским мальчишкой – Хакимом, который в итоге стал его лучшим другом, братом, которого у него никогда не было и напарником.

В Университет Суонси он поступил потому, что знал – несмотря на то, что ему самому плевать на эту дурацкую бумажку, дедушку это обрадует. Может быть он не был человеком, зацикленным на том, чтобы его внук получил докторскую степень до тридцати лет, но подобные мелочи явно играли большую роль в жизни Эдвардса старшего. Конечно, Джахи куда с большим удовольствием отправился бы в Египет, мотаясь между очередными раскопками и Каирским Египетским Музеем, но он решил не идти против желания дедушки, которого считал самым большим авторитетом.

Джахи двадцать. Он учится в Университете Суонси. Его сложно назвать лучшим учеником, потому что оценки у него не всегда самые лучшие, но к тому моменту большинство лекторов не могут не признать, что дело не в его фамилии, а в его способностях – он и правда прирожденный египтолог. Сам Эдвардс работает над собственными проектами, понимая, что всё, для чего их готовят в университете он уже давным-давно усвоил. При любой возможности он летит в Египет и каждый раз возвращается слегка загорелым, но уж больно довольным и считает дни до следующей вылазки...

На самом деле, была бы воля Джахи, он бы никогда не афишировал, что является потомков известных египтологов, как и то, что уже несколько поколений Эдвардсов только и занимаются египтологией. Только вот, увы, скрывать сей факт так и не получалось, потому что слава бежала впереди него самого.
Нельзя сказать, что в университете Эдвардс был популярным, даже наоборот – его недолюбливали почти все, как минимум потому, что с ним невозможно было спорить. Мало кто мог похвастаться такой родословной как у него, не говоря о том, что некоторые из везучих бывали в Египте только раз, когда сам Джахи летал туда как к себе домой. На лекциях он был той ещё занозой, потому что вечно ссылался на исследования своего дедушку, или же собственных родителей, порой и вовсе наглел, когда показывал личные зарисовки и фотографии. Конечно же, многим это не нравилось, поэтому в университете люди делились на две группы – те, кто отчаянно старался с ним подружиться ради личной выгоды, и те, кто искренне его ненавидел. Сам Джахи избегал и тех, и других, стараясь не сорваться и не забрать свои документы, потому что может ему и хотелось обрадовать дедушку, но с каждым днём он всё больше психовал по поводу «зря потраченного времени» …

Наконец-то годы обучения в университете подошли к концу и Джахи впервые по-настоящему ощутил себя свободным человеком, когда собрал всё необходимое, распрощался с дедушкой и бабушкой, и ушел на самостоятельную экспедицию, отказавшись от любой помощи со стороны родителей. В Египте его встретил Хаким с их общей свитой друзей, и они затерялись где-то в пустыне на несколько лет...

Где-то в промежутке Эдвардс решил подать документы в свой альма-матер, чтобы получить докторскую степень, - и то лишь потому, что не было необходимости сидеть на лекциях, а о своих исследованиях он и так писал. Какого же было удивление комиссии, когда на защиту он появился не в костюме и галстуке, а прямо в рабочей одежде, не забыв при этом прихватить с собой несколько найденных им артефактов. К слову, дедушка мог гордиться им, потому что докторскую степень он получил до тридцати.

Фрэнсис «Фрэнни» Грэйвс приехала в Каир из самого Лондона. Она была реставратором, вся такая стройная и тонкая, неприступная как Снежная Королева. И, конечно же, она сразу невзлюбила Джахи, который имел привычку без приглашения врываться в их рабочее пространство, не говоря о том, что чувствовал себя как дома в Каирском Египетском Музее, что не могло не раздражать Фрэнни, которая боялась даже дышать на местные экспонаты.

Забавно, что для Джахи сама Грэйвс была до невозможности педантичной и даже слегка занудной, но он почему-то всё равно возвращался в музей и словно бы специально мозолил ей глаза. Она же воротила от него нос, хмурилась, острила, а потом как-то поехала вместе с ним на экспедицию и…
Вернувшись они поженились. Свадьба была простенькой, в узком кругу близких людей, что обоих устраивало. Спустя год на свет появился их первенец, которого они назвали Рэем, в честь дедушки Джахи. Мальчик был похож на отца, только глаза у него были мамины. Пожалуй, с рождением Рэя, Эдвардс впервые задумался о том, что, возможно, жизнь в пустыне и не жизнь вовсе. Нет, он всё ещё обожал Египет, обожал свою работу, но Фрэнни всё чаще заводила разговоры на тему того, что ребенку нужно расти в другой обстановке, что скоро ему пора пойти в школу и вообще, образование очень важно… и в какой-то момент Джахи уступил, когда согласился на то, чтобы они вернулись в Великобританию на какое-то время. А там уже родилась маленькая Эше, и у Джахи появилась иллюзия счастья… «иллюзия», потому что он искренне надеялся на то, что его больше не потянет в пустыню.

На протяжении двух лет, Эдвардс работал в Музее Египетской Археологии Питри, в Лондоне. И как бы сильно он не старался, он всё чаще чувствовал себя загнанным в угол зверем, который рыщет в поиске выхода, но, увы, никак не может выбраться. Фрэнни, казалось бы, была довольна жизнью в Лондоне, полностью поглощенная семейными заботами и своей работой в Британском Музее. Она всё продолжала работать реставратором, пока дети были у няни, а Джахи просиживал штаны в четырех стенах. Но миссис Эдвардс была достаточно чуткой женщиной и в какой-то момент поняла, что муж несчастен в Лондоне. Именно она предложила ему съездить на всю зиму в Египет, уговаривала, что он будет заниматься экспедицией, пока сама она будет работать в музее. Джахи от чего-то не сразу согласился, - до сих пор не может понять, почему ему не понравилась эта идея, - а потом подумал и решил, что поездка всем им поможет.

Единственное, в чем себя винит сейчас Джахи, это то, что он был неописуемо рад, когда ему удалось вырваться в пустыню. Словами не передать, каким счастливым он чувствовал себя, когда вместе с Хакимом и их общими друзьями, занимался раскопками. Но это продолжалось всего несколько дней, а потом за ним приехали знакомые из музея и сказали, что кто-то намеревался выкрасть артефакт, а Фрэнни решила остановить их и…
Похоронили её в Лондоне, рядом со своими родителями. Рэй очень долго и упорно молчал, отказываясь разговаривать с кем-либо, кроме прадедушки – лишь с ним он общался, и Джахи всё время казалось, что сын обвиняет его в смерти матери. Эше тогда было всего два года, поэтому её воспоминания совсем не четкие, скорее размытые и совершенно неосязаемые. Сам Джахи ушел в себя на  и казалось, что на этом вполне мог наступить конец…

Полгода он провел в Норфолке, забрав с собой детей, хотя, нельзя сказать, что он проводил с ними много времени. Джахи не мог смириться ни со смертью жены, ни с тем, что сам в какой-то степени способствовал случившемуся, когда не смог смириться с обыденной семейной жизнью в Лондоне и захотел вернуться в Египет. Но со временем боль начала стихать, чувство вины не так сильно царапало его изнутри, потому что дети росли, и они нуждались в том единственном родителе, который у них остался.
Для всех было неожиданностью, когда он объявил, что намеревается вернуться обратно в Египет. На долю секунды Рэй младший даже побледнел, подумав, что их с Эше оставляют в Норфолке, но Джахи не намеревался так с ними поступать. Решив поговорить с ними как со взрослыми, он спросил их, хотят они поехать с ним или предпочитают остаться с прадедушкой и прабабушкой. Они не долго думали, перед тем как ответить, что предпочитают быть с ним. Так Эдвардсы вернулись в Египет…

Джахи знал, что многие его осуждали, ещё больше людей попросту не понимали то, как он мог таскать своих детей по пустыне, но они были счастливы – и Рэй, и Эше. Они обучались на дому, хотя и с большими перерывами, но Эдвардс был уверен, что там – в пустыне, они узнают куда больше о жизни, чем сидя на дурацких уроках и слушая чьи-то высказывания о вещах, которых они в глаза не видели.
Он предпочитал работать со своими – с Хакимом, ещё несколькими людьми, которым он доверял. Со временем интерес к его персоне, как и к его работе, начал расти, особенно со стороны Верхового Совета Древностей Египта, не говоря о том, что исследователи со всего света приезжали в Каир исключительно для того, чтобы сопровождать его во время экспедиции и учиться у него. Преподаватель из Джахи был фиговым, если уж откровенно, потому что он категорически не вписывался под описание того наставника, которого привыкли видеть студенты – он предпочитал учить их на практике, нежели проводить нудные лекции и самому всё им объяснять. К тому же, Эдвардс был чертовски требователен, строг и временами слишком уж резким, следовательно, не у всех хватало нервов работать с ним. Будучи достаточно общительным человеком вне работы, он превращался в настоящего монстра, когда дело касалось любимого дела. Но, как ни странно, большинство из его студентов всё равно обожали его, потому что у него было чему научиться.

Именно Верховый Совет Древностей Египта прицепил к нему Джеральдин Элеанор Хоук – ну и имечко! Из-за того, что Эдвардс тесно общался с советом, не говоря о том, что всячески помогал им в тех или иных вопросов, касающихся артефактов и раскопок, он не мог отказать им в этой просьбе. Другое дело, что новичков Джахи не особо любил, поэтому новость его вовсе не обрадовала…

» На шее носит цепочку с обручальным кольцом жены и талисман в виде анха.
» Во время одной экспедиции, на Джахи обрушились камни, после чего он потерял чувствительность в правой ладони, хорошо, что он левша. По всей спине остались шрамы, которых он скрыл татуировками – разными египетскими иероглифами и изображениями.
» Владелец трёх собак. Двух золотистых ретриверов он купил, когда они с детьми решили уехать в Египет. Тогда Рэю было семь лет, а Эше – три годика. Джахи назвал их - Бонни и Клайд. Потом, на десятилетие Рэя, он подарил ему щенка бигли, которого тот назвал Перси – в честь одноименного персонажа знаменитой серии книг про Перси Джексона.
» Является почетным гостем во многих известных Европейских музеях, не раз получал предложения работать с ними, но напрочь отказывается покидать Египет и перебираться в четырех стенах. Даже поездки у него длятся не более двух недель, потом он снова возвращается в Каир и пропадает в пустыне вместе с детьми.